Соревнования RDRC в Элисте запомнились нам инцидентом с автомобилем Марии Пановой: во время заезда загорелся ее Toyota Soarer. Мария успела покинуть салон, спасательная бригада «Пожарного центра» сработала молниеносно, никто из людей не пострадал, а вот болиду предстоит ремонт. В первую очередь — под замену двигатель. Поэтому, к сожалению, на последнем этапе сезона Машу мы не увидим, но есть надежда на следующий год — главное, чтобы нашлись средства на подготовку автомобиля.
После того памятного заезда Мария вкратце рассказала о произошедшем: «Я поняла, что что-то идет не так, когда у меня из коробки начали вырываться языки пламени. Под давлением их выдувало, как из сопла самолета. Я попробовала раскрыть парашют, но достать до ручки парашюта не могла — там огонь. Вроде остановилась, вылезла, вокруг пламя. Машина в огне — это, конечно, волнительный момент».
В чем не откажешь Марии, так это в оптимизме и самоиронии. Теперь она считает, что логотип RDRC — печка — ее портрет. А более подробно о том, как сложился для нее I этап RDRC в Элисте, почему загорелся автомобиль, и что теперь делать, Маша рассказала в своем блоге:
«Я вам честно скажу, что видела огонь из-под капота прямо перед собой не раз и не два, масло на стекло, вот это вот все, этим меня не удивить. И китайский коллектор взрывался от закиси, и мотор как минимум два раза ложился. Но всегда меня и основную сцену, где разворачиваются события, разделяло лобовое стекло. В этом случае я слышу бам, и мне в стекло ударяется волна огня, вокруг тоже все светло и тепло. Это значит, что огонь и по бортам. Я вздрогнула от неожиданности, а мне, на секундочку, как раз в тот момент нужно было дернуть парашюты. Пара мгновений ушла на то, чтобы вздрогнуть. Кстати, про парашют. Маленькое отступление. После доварки каркаса его тросов стало не хватать, чтобы рычаг поставить на прежнее место, он теперь расположен дальше от водителя, до него нужно дотянуться, прежде чем дернуть. Я дернулась рукой к этой ручке, поворачиваю голову, а там жесть! Из моей КПП с воем бьют в потолок два снопа огня как из сопла истребителя, вдуваемые в салон под давлением ветра. И тут я поняла, что шутки кончились и быстро надо отсюда выбираться.
Мне, честно, было психологически сложно засунуть руку в огонь и выпустить парашюты. Это в первый раз и там некогда помнить, что на тебе несгораемые перчатки и все должно пройти нормально. Отлично, парашюты открылись. Огня не вижу, но дым заволакивает салон, и я не вижу не только огня, вообще ничего не вижу. Ни впереди, куда еду, ни на панели, что дергать. Главное остановиться, чтобы не на ходу выпрыгивать. На ощупь выключаю зажигание, машина стоит, дым рассеивается. Теперь можно включить мозг, а не инстинкты, и подумать, что делать дальше. Дернуть пожарку. Вижу, занимается огнем капот. Дергаю, не поддается, опять дергаю, без результата. У меня просто не хватило сил и времени, чтобы ее активировать, позже ее проверили, рабочая. Всех забрызгала. Выбегаю из машины, а два парня-парашютиста, те, кто складывает парашюты, скорее тащат огнетушители.
Лирика. У пилота есть всего 40 секунд на то, чтобы покинуть горящий автомобиль. Это то время, пока экипировка сдерживает воздействие огня. При условии, что костюм не стирался. Значит, 40 секунд у меня не было, костюм был чищен и неоднократно.
Факты. Машину на линии финиша после взрыва потушила не система пожаротушения, а вода, хлынувшая из развороченной системы охлаждения. Давайте представим, что бы произошло в случае, если была повреждена топливная система, а система пожаротушения не срабатывает. Вне зависимости от молниеносности работы спасательных служб, которым нужно еще долететь до места происшествия, я бы в лучшем случае отправилась в ожоговый центр. Страшно думать про худший случай. Выбраться салона, когда все в дыму и огне, можно только на ощупь, поэтому мы уже решили, что перед следующими этапами, если сможем восстановить мотор, включим обязательным пунктом тренировку, как выбираться из машины вслепую. С завязанными глазами или с закрытыми, или мы для атмосферности напустим туда дыма, чтобы сформировать у пилота стрессоустойчивость, не знаю, но это будет.
Причины. Все произошло из-за какой-то механической проблемы. По логам, Соареру вдуло в мотор на финальных метрах дистанции 4,5 бара вместо тех 2,8, что ему вдувало всю дорогу до сбоя. Это привело к тому, что оторвался шатун 6-го цилиндра, вылетел через стенку блока и натворил дел, про которые мы узнаем, когда машина доедет до Москвы и вскроют двигатель. Коллектор Hypertune, кстати, выжил. Вот что значит вещь. Редуктор, который точили Total Race, на этом адовом зацепе тоже показал себя великолепно. По сути, все, что готовили на этот сезон, все себя оправдало. А мотор давно менять пора, этот стандартный коленвал уже чем только не ровняли. 4,5 бара стихийного наддува двигатель не выдержал.
Вскрытие. Произвели вскрытие мотора, там все разрушено: головка, блок. Выжила турбина. Я думала, что у всех опустятся руки после этого сокрушительного инцидента, и проект будет закрыт. Но сегодня утром у меня в почте уже лежит письмо с ответом от «Титан Моторспорт» и примерный перечень работ, которые собираются выполнить Total Race. В этот момент я испытывала безмерное чувство гордости за нашу команду. Таких людей можно сломить только физически, морально нет. Даже прослезилась».
Полную версию рассказа Марии Пановой читайте на сайте: http://info.drom.ru/tuning/36358/
Фото: Dragtimes, Денис Ефимов, Шота Макарашвили
Видеозапись того самого, «огненного» заезда Марии Пановой:
«Я вам честно скажу, что видела огонь из-под капота прямо перед собой не раз и не два, масло на стекло, вот это вот все, этим меня не удивить. И китайский коллектор взрывался от закиси, и мотор как минимум два раза ложился. Но всегда меня и основную сцену, где разворачиваются события, разделяло лобовое стекло. В этом случае я слышу бам, и мне в стекло ударяется волна огня, вокруг тоже все светло и тепло. Это значит, что огонь и по бортам. Я вздрогнула от неожиданности, а мне, на секундочку, как раз в тот момент нужно было дернуть парашюты. Пара мгновений ушла на то, чтобы вздрогнуть. Кстати, про парашют. Маленькое отступление. После доварки каркаса его тросов стало не хватать, чтобы рычаг поставить на прежнее место, он теперь расположен дальше от водителя, до него нужно дотянуться, прежде чем дернуть. Я дернулась рукой к этой ручке, поворачиваю голову, а там жесть! Из моей КПП с воем бьют в потолок два снопа огня как из сопла истребителя, вдуваемые в салон под давлением ветра. И тут я поняла, что шутки кончились и быстро надо отсюда выбираться.
Мне, честно, было психологически сложно засунуть руку в огонь и выпустить парашюты. Это в первый раз и там некогда помнить, что на тебе несгораемые перчатки и все должно пройти нормально. Отлично, парашюты открылись. Огня не вижу, но дым заволакивает салон, и я не вижу не только огня, вообще ничего не вижу. Ни впереди, куда еду, ни на панели, что дергать. Главное остановиться, чтобы не на ходу выпрыгивать. На ощупь выключаю зажигание, машина стоит, дым рассеивается. Теперь можно включить мозг, а не инстинкты, и подумать, что делать дальше. Дернуть пожарку. Вижу, занимается огнем капот. Дергаю, не поддается, опять дергаю, без результата. У меня просто не хватило сил и времени, чтобы ее активировать, позже ее проверили, рабочая. Всех забрызгала. Выбегаю из машины, а два парня-парашютиста, те, кто складывает парашюты, скорее тащат огнетушители.
Лирика. У пилота есть всего 40 секунд на то, чтобы покинуть горящий автомобиль. Это то время, пока экипировка сдерживает воздействие огня. При условии, что костюм не стирался. Значит, 40 секунд у меня не было, костюм был чищен и неоднократно.
Факты. Машину на линии финиша после взрыва потушила не система пожаротушения, а вода, хлынувшая из развороченной системы охлаждения. Давайте представим, что бы произошло в случае, если была повреждена топливная система, а система пожаротушения не срабатывает. Вне зависимости от молниеносности работы спасательных служб, которым нужно еще долететь до места происшествия, я бы в лучшем случае отправилась в ожоговый центр. Страшно думать про худший случай. Выбраться салона, когда все в дыму и огне, можно только на ощупь, поэтому мы уже решили, что перед следующими этапами, если сможем восстановить мотор, включим обязательным пунктом тренировку, как выбираться из машины вслепую. С завязанными глазами или с закрытыми, или мы для атмосферности напустим туда дыма, чтобы сформировать у пилота стрессоустойчивость, не знаю, но это будет.
Причины. Все произошло из-за какой-то механической проблемы. По логам, Соареру вдуло в мотор на финальных метрах дистанции 4,5 бара вместо тех 2,8, что ему вдувало всю дорогу до сбоя. Это привело к тому, что оторвался шатун 6-го цилиндра, вылетел через стенку блока и натворил дел, про которые мы узнаем, когда машина доедет до Москвы и вскроют двигатель. Коллектор Hypertune, кстати, выжил. Вот что значит вещь. Редуктор, который точили Total Race, на этом адовом зацепе тоже показал себя великолепно. По сути, все, что готовили на этот сезон, все себя оправдало. А мотор давно менять пора, этот стандартный коленвал уже чем только не ровняли. 4,5 бара стихийного наддува двигатель не выдержал.
Вскрытие. Произвели вскрытие мотора, там все разрушено: головка, блок. Выжила турбина. Я думала, что у всех опустятся руки после этого сокрушительного инцидента, и проект будет закрыт. Но сегодня утром у меня в почте уже лежит письмо с ответом от «Титан Моторспорт» и примерный перечень работ, которые собираются выполнить Total Race. В этот момент я испытывала безмерное чувство гордости за нашу команду. Таких людей можно сломить только физически, морально нет. Даже прослезилась».
Полную версию рассказа Марии Пановой читайте на сайте: http://info.drom.ru/tuning/36358/
Фото: Dragtimes, Денис Ефимов, Шота Макарашвили
Видеозапись того самого, «огненного» заезда Марии Пановой:
